Андрей Григорьев, доктор филологических наук.

Все лекции цикла можно посмотреть здесь.

В этом небольшом блоке хотелось бы просто прочитать небольшой церковнославянский текст и сделать небольшие комментарии в контексте других лекционных блоков, которые вы тоже можете посмотреть и сделать свои выводы о том, насколько сложно понимать церковнославянский текст, или, наоборот, это не составляет особого труда.
Возьмем классическую притчу о блудном сыне, которая очень часто разбирается на занятиях в курсах и старославянского, и церковнославянского языков.
Начинаем с первого предложения «Рече же: человек некий име два сына…» Что здесь может вызвать сложность? В общем вся лексика должна быть понятна, сложность вызывает грамматика. “Рече” – если мы обратим внимание, что это похоже на глагольную форму, заканчивается на “е”, основа “речь”, которая может чередоваться (“рек”), то есть это глагол “речь” и “рещи”, который образуется подобным образом, как любой аорист с окончанием “е”, то мы должны опознать эту форму как аористную. То есть “рече” – это сказал, рассказал некую притчу. Основа на согласный плюс “е” – это аористная форма.
“Человек некий” – здесь ничего переводить не надо. “Име” – это тоже аорист, только с формой от основы на гласный – “иметь”. “Ть” в русском языке мы отбросим и получим основу на гласный. Это аорист, который образуется от основ на гласный и имеющий чистую основу, то есть буквально “имел”. “Два сына” – это форма двойственного числа, которая совершенно не отличается от нашей современной, потому что так и перешла в русский язык. То есть раньше это была двойственная форма, а сейчас это просто конструкция, которую мы переосмыслили как родительный единственного – два – кого-чего? – сына.
Трудность в этом предложении вызывают только два аориста, которые мы попытались опознать. Чем больше начитываешь церковнославянских текстов, тем больше опознаешь форм, потому что когда-то их уже определил и разобрал.
«… И рече юнейший ею отцу: отче, даждь ми достойную часть имения…» “Рече” мы уже опознали как аорист, можем пропустить. “Юнейший” – сравнительная степень “юный”, которая тоже используется в русском языке.
“Ею” – это как раз сложность: местоимение двойственного числа, то есть “один из двух сыновей”. Это случай, который нужно посмотреть в табличке, связанной с местоимениями.
Но дальше мы видим вполне прозрачный текст: «рече юнейший ею отцу: отче, даждь ми достойную часть имения…» “Отцу” – это понятно, вопрос “кому?”. “Отче” – это форма звательного падежа, которая в принципе достаточно понятна носителю современного русского: “отче”, “Боже”, “старче”. “Даждь” – старая книжная церковнославянская форма повелительного наклонения, которая часто встречается в книжных контекстах. «Хлеб наш насущный даждь нам…» – где “даждь” – это “дай”. «Восстань, пророк, и виждь и внемли», – пишет Пушкин. “Виждь” – то есть смотри.
“Даждь ми”. “Ми” – это устаревшая форма местоимения, которая тоже особо не затрудняет понимания – “дай мне”.
Далее – «достойную часть имения». “Имение” здесь в более конкретном значении -имущества. Сейчас это употребляется в значении какого-нибудь помещичьего имения, но исконно надо смотреть именно в корень этого слова – то, что человек имеет.
“Достойную часть”. “Достойный” мы сейчас употребляем в значении человека, который что-то заслужил, получил нечто достойное. Но исконно, как мы здесь видим, это приставка “до” и корень “стои” – то, что стоит, пребывает в спокойном состоянии. Первоначально это “до-стои-нство” – наследство, удел, некое владение, то, что стоит, можно сказать, какая-то недвижимость. “Достойную” – с одной стороны, заслуженную, подобающую, а, с другой стороны, ту, что переходит по наследству. Здесь тонкость с точки зрения значения семантики может быть возможна. “Часть” – это понятно.
«И раздели има имение». “Раздели” – мы уже видели форму “име” глагола “иметь”. “Разделить” – “ть” отбросили, получили чистую основу, то есть это снова аорист от основы на гласный. “И – что сделал? – разделил има (то есть им двоим) имение (имущество)”.
«И не по мнозех днех собрав все мний сын, отиде на страну далече…» “Собрав” – историческое причастие, которое станет русским деепричастием. В принципе, для понимания текста здесь мы не наблюдаем никаких трудностей. “Отиде”, как и “рече”, с окончанием “е” и перед ним есть основа на согласный – это тоже аорист, то есть “ушел, отошел”. “На страну” – существительное, просто мы заменим предлог и получим определенную, близкую нам форму “в страну”.
«…И ту расточи имение свое». “Расточи” – вроде бы сложная глагольная форма, но мы видим, что “расточи” – это “расточить”. Отбросили “ть”, получили основу на гласный, – это снова же аорист. То есть в данном случае даже глагольные формы, вызывающие определенную сложность, при навыке их понимания и наблюдения, могут быть вполне опознаваемы. А в лексике, как мы видим, текст совершенно понятен, только если мы будем чуть более подробно останавливаться на каких-то знакомых словах. Например, “достойную часть”, то есть заслуженную, подобающую, но в контексте того, что человек получает по наследству. И, может быть, еще задумываться о дополнительном значении слов.
Таким образом, чтобы нарабатывать умение чтения и понимания церковнославянского текста, нужно просто больше читать подобных текстов и активно сравнивать этот материал и с материалом современного русского языка, и других языков, которыми вы владеете.