Сергей Хоружий, профессор Института философии РАН, доктор наук
Все лекции цикла можно посмотреть здесь
Эта позиция Паламы далеко не сразу была принята в обществе и в церковном сообществе произошло разделение и получилось так, что эти сугубо духовные специальные вопросы духовной жизни и аскетической практики оказались, здесь много разных обстоятельств сошлось, но сошлось именно так, что эти богословские вопросы оказались в центре внимания всего, отнюдь не только узко аскетического, не только церковного, но и всего византийского общества и государства. Включая все его уровни, все сферы социальной жизни. И развернулась в том числе и гражданская война. В 1340-е годы в Византии проходит гражданская война, разумеется, ее причины не могли быть только и исключительно богословские – сошлись династические распри Византии еще здесь. Но во всяком случае, с этой гражданской войной тоже связывались разные позиции сторон по вопросу о свете фаворском.
Завершилось это все Поместным собором 1351 года, на котором усилиями прежде всего святителя Григория, позиции афонских исихастов были утверждены, подтверждены, как соответствующие истинному христианскому опыту. Было по этому поводу принято специальное догматическое положение, которое с тех пор мы и называем «Догмат о Божественных энергиях». Он стал важнейшим итогом поздневизантийского исихазма. Здесь конечно же для церковного сознания была принципиальная разница, могли появляться глубокие основательные богословские сочинения, но это людские труды, что называется. Тот же святитель Григорий говаривал: «словеса опровергаются словесами». Поэтому богословских трактатов тут было недостаточно, но принят был именно церковный догмат, который с тех пор и живет у нас в православии. Догмат о том, что в исихастском опыте на его вершинах достигается ни что иное, как действительное соединение человека с Богом, со Христом в энергиях Духа Святого. Это важнейший итог поздневизантийского исихазма, вклад его во все здание православия.
Затем это называлось «триумф исихазма», но, как мы знаем, уже не за горами было крушение Византии и достичь того развития, того продолжения, которое напрашивалось просто за такими итогами, достичь этого продолжения практически Византии не удалось. Дальше наступает период уже поствизантийского исихазма. Византии не существовало, но исихастсткая традиция осталась и существовала в форме сообщества разных национальных ветвей, разных поместных ветвей исихазма. Существовал болгарский исихазм со своей богатой традицией, который тоже в XIV веке пережил очень большой расцвет с духовным центром в городе Тырнове, который тогда был столицей Болгарии и вокруг. И именно в этот период возникла концепция, что Тырново есть третий Рим – после Константинополя. Москва – это появилось уже существенно позже.
Так что был богатый болгарский исихазм, был богатый сербский исихазм, особенностью которого были теснейшие связи с Афоном. Основатель Сербской Церкви – святой Савва был именно афонским монахом. Ну и затем разумеется уже существовал и развивался русский исихазм. Затем прибавился румынский, о нем мы сейчас уже не будем говорить, но русский исихазм составил свою самостоятельную духовную традицию, очень богатую.
Я только обозначу сейчас в заключение три его главных периода. Исихазм развивался уже в Киевской Руси – Киево-Печерское монашество, Киево-Печерская лавра знаменитая была местом, где развивалась именно аскетическая практика, которая тесно напоминала практику первых монахов в Египте и Палестине в IV-VI веках. То есть путь русской традиции продолжал так, что называется, типологически, по основным принципиальным этапам воспроизводил путь большой традиции – путь византийский. Киевский период можно вполне сопоставлять с периодом раннего исихазма. И также был аналог жанра апофтегм – все образованные люди в России сегодня знают, что есть такое замечательное сочинение «Киево-Печерский патерик». Там это памятник киевского исихазма содержит духовные тексты, весьма тесно напоминающие то, что создавалось в раннем византийском исихазме.
Затем был московский период – еще более значительный – это было время преподобного Сергия и преподобного Андрея Рублево и признано после долгих дискуссий в русской и мировой науке, признано, что в своем духовном содержании и христианство преподобного Сергия, и христианство преподобного Андрея – это христианство именно исихастского типа. Поэтому Московская Русь XIV-XVI веков – это новый полноценный период и русского исихазма. Не просто русского церковного существования, а именно русского исихазма. Ну и затем, гораздо позднее, здесь опять были и периоды длительных исторических упадков, даже гонений.
Затем следует необычайно важный период, который часто называют уже «русским исихастским возрождением», вслед за исихастским возрождением в Византии XIV века. Здесь в XIX веке складывается новое духовное явление, называемое «русским старчеством». В следующих наших частях лекций мы скажем о нем гораздо подробнее. Это очень значительное привнесение в общехристианский опыт.