Протоиерей Георгий Климов, кандидат богословия

Все лекции цикла можно посмотреть здесь.

Для современного человека очень важным и интересным является вопрос, чем принципиально отличаются наши канонические Евангелия от Евангелий апокрифических. И здесь мы, конечно, должны сказать о таком важном термине, как «богодухновенность» книг Священного Писания. Это особое воздействие Бога Духа Святого на человека, при котором апостол или пророк, если мы говорим о ветхозаветных книгах, не теряя своих сил, способностей, самое главное – дара свободной воли, становится орудием Божественного откровения, которое Бог дает ему в целях научения человека спасению.

Здесь мы подходим к очень важному моменту, связанному с целью написания книг Священного Писания, вообще всех: и Ветхого, и Нового Завета, в особенности, конечно, Четвероевангелия. Цель очень проста – научить человека спасению. Никаких других целей евангелисты, записывая Благовестие Господне, не преследовали. Конечно, определенные попутные задачи решаются при исследовании Евангелий или апостольских посланий, но евангелисты имели целью именно научить человека спасению, раскрыв, как оно было совершенно и как его применить в своей личной жизни.

Зная именно эту глобальную цель написания любой книги Священного Писания, мы можем ответить на очень многие каверзные вопросы, которые могут рождаться вполне законно и в наших интересах. Например, если мы посмотрим в Четвероевангелие, то окажется, что Христос со Святым семейством возвращается из Египта и поселяется в Назарете в возрасте младенца, то есть, как говорят исследователи и толкователи, максимум ему года четыре, не больше. В следующем повествовании того же Евангелия от Матфея, в начале третьей главы говорится о том, что Христос выходит на берега Иордана крестится от Иоанна. И ответ на вопрос, а где Господь проводил самый большой промежуток времени – как минимум 26 лет, нам неизвестен. И хочется очень узнать, как ответить на этот вопрос. Мы, конечно, понимаем, что иногда в древней Церкви этот вопрос решали очень просто – дописывали то, чего на самом деле не было, и появлялись определенные сказания, которые повествовали о Христе как о мальчике, Христе как юноше, молодом человеке. Но, зная цель написания Евангелия, мы можем утверждать, что евангелисты не написали нам об этом самом большом промежутке времени, как это ни странно будет звучать, в силу того, что наше знание или не знание об этом времени, к учению о спасении ничего не прибавит и ничего не убавит.

С другой стороны, если мы посмотрим на историю Церкви, как она формировала канон, который мы сейчас так запросто называем Новым Заветом и который является сборником из 27 книг, то окажется, что он был сформирован не так быстро. Начало формирования – это примерно рубеж I–II веков, а окончательная точка была поставлена практически лишь в середине IV столетия, уже в эпоху Вселенских Соборов, Вселенского православия. Церковь, конечно, имела определенные критерии, по которым определяла, может быть включена книга в канон или не может. И главнейшим критерием являлся критерий апостольского происхождения. То есть только та книга, которую написал апостол или ближайший его ученик, ученик не в смысле преемничества, а в смысле соработничества, помощник, секретарь. Такие, какими были, например, евангелист Марк при апостоле Петре или Лука при апостоле Павле. Только при этом условии книга могла быть признана богодухновенной и, соответственно, быть включенной в канон.

Используя этой критерий каноничности, Церковь на протяжении не просто десятилетий, а нескольких веков определяла очень точно и четко, может быть, многократно перестраховывалась, какую книгу можно включить в канон, а какую нельзя. И критерий каноничности, по сути дела, может быть определен тремя факторами, которые очень взаимосвязаны, взаимодействуют между собой. Это факторы догматического предания, утверждающие, что только та книга является богодухновенной, догматическое учение которой безусловно совпадает с евангельским учением, неизменно хранимым в Церкви апостольской. Фактор исторического предания, который апеллирует к тому, что в то время, когда Церковь начала формировать канон, были еще живы носители живого устного Предания – прямые преемники непосредственно от апостолов того учения, которое мы называем учением о спасении. А самое главное в нашем контексте, конечно, тех книг, которые были подлинно написаны апостолами. И третий фактор – это фактор богослужебного употребления: только апостольские книги и книги очень благочестивые использовались в древней Церкви за богослужением.

И если мы с этой точки зрения посмотрим на книги, не вошедшие в канон, хотя, конечно, многим очень хочется, чтобы это произошло, здесь мы в простоте сможем точно утверждать о принципиальных отличиях канонических Евангелий (в данном случае) от апокрифических. Главное принципиальное отличие состоит в том, что апокриф абсолютно ничего не добавляет к учению о спасении, он это учение искажает. С другой стороны, апокриф написан кем угодно, но только не апостолом. Здесь мы должны довериться Церкви, ее учению, ее внимательному взору, ее соборному разуму. Хотя будет уместно в конце заметить, что слово греческого происхождения «апокриф» означает «утаенный, скрытый», то есть то, что хранится в тайне, что скрывается от других. Надо сказать, что примерно с середины II столетия, когда начал расцветать гностицизм – страшная ересь, которая паразитировала на церковном теле, слово «апокриф» приобретает негативный смысл, и это название усваивается книгам, которые выходили из-под руки еретиков. Они, прикрываясь или именами святых апостолов, или же превратным толкованием истинно евангельские текстов, пытались провести в жизнь свои нечестивые учения, которые уводили верующих от истинного спасения.

Таким образом, Церковь, утвердив канон из четырех Евангелий, поставила мощный знак восклицания для каждого из нас, что больше никакого истинного Евангелия, раскрывающего нам учение о спасении, существовать не может.