Земские дела и государственные планы

Феликс Разумовский, историк, писатель, телеведущий

Все лекции цикла можно посмотреть здесь.

Идея русской земли, образ русской земли и возникшая на этой основе, утвердившаяся русское «пространствопонимание», то есть восприятие окружающего пространства не могли не повлиять на способы освоения русской земли. Дело в том, что не стоит думать, что это делалось в основном таким централизованным порядком, ну, примерно так, как строилась Владимирская держава, где роль князя Андрея Боголюбского конечно исключительная. Нет, это история отдельная и она практически больше в Древней Руси никогда не повторялась.

А были другие формы освоения русского пространства. Одна из таких важных форм – это то, что называется Русская Фиваида. Я не люблю название монастырская колонизация, потому что слово «колонизация» определенным образом окрашено и к русской цивилизации вообще не подходит. Так вот, Русская Фиваида, то есть освоение русской пустыни. На этой основе осваивался русский север – это был просто национальный подвиг прежде всего, не в том числе, а прежде всего конечно духовный. Здесь нужно сказать о таком понятии, как русская пустыня, в которую уходили пустынножители, то есть монахи, которые уходили от мира и хотели подвязаться в таком безмолвии, в пустыне. Дело в том, что русская пустыня особая – это не пески и какие-то голые пространства, но где все-таки можно найти какую-нибудь мокрицу, или кузнечика и съесть, как это делали христианские святые. А здесь лесная чаща, здесь холодно, здесь, в общем, надо как-то позаботиться о своем пропитании. И как бы ты ни был настроен на такую исключительно духовную стезю, все-таки какой-то элемент хозяйственной жизни здесь обязательно должен присутствовать.

Например, в 1429 году два монаха Савватий и Герман высаживаются на необитаемом острове в Белом море, там возникнет впоследствии знаменитый Соловецкий монастырь, Соловецкая обитель. Но когда они туда попадают в середине XV века, там люди постоянно не живут. Чтобы туда попасть – это не просто надо было пройти по лесу довольно длинное расстояние, надо было еще преодолеть на лодке большое морское пространство. И они положили начало освоения этой северной пустыни в этой части. Они по сути дела опирались на традицию преподобного Сергия, они, как вы понимаете, жили позже того, как Троицкий игумен на Радонеже построит сначала свою келью, а потом там возник Троицкий монастырь. Но уже через сто лет мы видим в этом месте не просто достаточно большой монастырь, но и такую бурную хозяйственную жизнь. Более того, с течением времени монастырь, возникший там, где когда-то трудились эти два монаха в русской пустыне, то есть в лесной чаще, этот монастырь руководил и организовывал хозяйственную деятельность на огромном пространстве, практически всего Беломорья. Это хозяйство было достаточно трудно для человека, поскольку это север, значит там пшеницу и рожь не сеяли. Главные элементы этого хозяйства связаны с так называемыми промыслами, в том числе, а точнее даже, прежде всего – это соляной промысел.

Соловецкий монастырь в XVI веке – это уже огромный такой хозяйственный комплекс. Понимаете, это движение от пустыни, от леса, где не вообще ничего нет, в русской пустыне, а там нет ничего человеческого. Там появляются элементы этой человеческой жизни, элементы духовной жизни, это связано с духовным подвигом. И вокруг этого места – места духовного подвига – организуется вся остальная человеческая жизнь. Это один из примеров русского освоения пространства. Ну а то, что эта жизнь внешняя организуется очень красиво – это мы можем судить до сего времени, потому что зрелище Соловецкого монастыря, и не только самого так называемого Кремля, то есть центральной части этого монастыря, но и всех Соловецких скитов, на Секирной горе, или Савватиевского скита – это все зрелище необыкновенно красивого русского пейзажа. Такой был путь освоения.

Второй путь – это земское дело. Таким путем осваивались пространства на русском юге. Дело в том, что эта территория, так называемое дикое поле, долгое время вообще была территорией ничейной, через нее совершали свои набеги крымские татары. От них нужно было как-то защищаться – это первая задача. И как защищались? Создавали так называемую засечную черту. Самая большая засечная черта в России – это Белгородская черта появилась в России в XVII веке при царе Алексее Михайловиче. Засечная черта – это громадный на сотни километров растянутый природный комплекс, состоящий из так называемых засек (лесов), которые искусственно подсаживались и искусственно засекались. Засеки, городки, надолбы. Надолб – это такой вид укрепления тоже делались из деревьев, очень напоминают русские надолбы противотанковые ежи, только это деревянные. 800 км представляете? Содержать такой природный комплекс, в этом деле участвовали десятки тысяч людей. Существовало такое учреждение в то время в Москве, называлось Разрядный приказ, он только организовывал это – расставлял на участки отдельных людей, стрельцов, каких-то людей, которые посылались тем, или иным крупным помещиком. Это такая структура организационная, но, как мы понимаем, за этой чисто административной организацией стоит организация культурная и духовная тоже, без этого русского «пространствопонимания» создать то, что называется засечной чертой, а она сделала русскими огромные русские территории, в частности Спасское-Лутовиново, где родился и творил Иван Сергеевич Тургенев – это все бывшая территория русского поля. Она стала русской землей, причем срединной русской землей именно в результате создание Белгородской засечной черты.

Эта традиция меняется кардинально при Петре. Гонения на монашество при Петре известно, земское дело тоже сворачивается. Главным организатором в освоении пространства в различных хозяйственных работах и в работах прежде всего градостроительных, главным организатором становится государство. Это очень важно зафиксировать – устроение земли от монахов пустынножителей, от русских людей, делающих земское дело, переходит к государству.