Русская земля. Беседы об истории

Феликс Разумовский, историк, писатель, телеведущий

Все лекции цикла можно посмотреть здесь.

Если задаться вопросом, а что для России самое важное, самое главное, что определяет ее бытие, прежде всего конечно культурное бытие. То ответить на этот вопрос не сложно, достаточно посмотреть на карту. Конечно пространство, территория, а точнее – это не территория, это земля. И то, что Россия обладает таким пространством и такой землей – это конечно наш величайший дар и одновременно величайшее испытание для нас, потому что освоить, охранять и просто жить на такой земле – это большая проблема, как теперь говорят – вызов.

Почему это действительно понятие важное, центральное? О нем ведь, тем более сегодня почти никто не говорит, а слово «земля» имеет трактовку, как какой-то ресурс, то, что можно продать и так далее. Дело в том, что все важные понятия в жизни, они принадлежат не к событийной, а к обиходной культуре. То есть это настолько внутри, это настолько внутри, это настолько как-то помещено в наше сознание, в наше такое культурное дыхание, что об этом не нужно говорить. Но поскольку вот это сознание мы успели как-то за свою жизнь национальную растранжирить, то говорить об этом приходится.

И вот первое, о чем нужно сказать – это знаменитое слово о погибели земли русской. Дело в том, что о вещах обиходных, о том, что самое важное для человека, он начинает говорить в минуту опасности, в минуту беды, катастрофы и вот так было в 1238 году – орды Батыя, сметая все на своем пути, как такой огненный вал, катились по Руси. Все поддавалось разрушению – города, села, храмы, замечательная великая культура. И вот как это событие осмысляет современник, о чем он говорит и о чем прежде всего скорбит – это чрезвычайно важно. Я прочитаю те слова, которые конечно каждый русский человек помнит и знает и все-таки с них, наверное, нужно начать: «О светло светлая и красно украшенная земля Русская! Многими красотами дивишь ты: озерами многими, дивишь ты реками и источниками местночтимыми, горами крутыми, холмами высокими, дубравами частыми, полями…» Вот понимаете, ни о потерях экономических, ни о политических коллизиях, ни ВВП – ничего подобного – красота земли, вот о чем говорит русский человек начала XIII века в пору наивысшей опасности. То есть он говорит о главном.

Чтобы именно это понятие, вот такое восприятие жизни. Значит, я еще раз остановлюсь на этом, земля – это прежде всего красота окружающего пространства, это люди, которые живут в этом пространстве и это вера, которая все и вся освещает. Потому что я процитировал конечно далеко не полностью «Слово о погибели земли Русской». Это понятие нужно было как-то утвердить в культуре и в жизни. Это конечно было сделано не сразу, на это ушли столетия. Но вот важный шаг на этом пути, на пути такого утверждения. Этот шаг был сделан в 1112 году, монах, который подвязался в одном из древнейших русских монастырей в Киеве в Печерском монастыре, он за два года до своей кончины – это монах Нестор – закончил сочинение, которое тоже относится к пантеону важнейших русских культурных текстов. Это сочинение историческое, он написал историю. Он конечно не первый пытался осветить историю той жизни, которая на Руси в это время существовала, но мы запомнили именно его. А назвал он свой труд и конечно название определяет его смысл «Се повести временных лет, откуда пошла есть Русская земля, кто первое в Киеве нача княжити и откуда Русская земля стала есть».

Такую историю мы конечно не привыкли осмыслять, не привыкли с ней работать что ли, потому что после XII века в русской культуре были другие исторические своды, ну, прежде всего «История государства Российского» Карамзина, там истории политические, социальные, потом настало время таких классовых историй. И только наш первый летописец, наш замечательный святой Нестор написал историю Русской земли. Это как вообще такое завещание всем нам, что храните свою землю, берегите ее, сохраняйте, потому что это то, что для вас важнее всего.

Почему это важнее действительно? Потому что это понятие позволило объединить самых разных людей, живущих на Восточно-Европейской равнине. Здесь жили люди, принадлежавшие к разным этносам, и угро-финны, и славяне, пришедшие, как известно с запада, и не только они. И вот это понятие «Русская земля» оно всех объединяло. Если бы Нестор написал историю рода племени, историю какого-то княжеского рода, или историю главного города страны, он бы при этом кого-то выделил, кто-то стал бы первым, кто-то стал бы в подчиненное какое-то положение.

Вот идея Русской земли, она объединяла всех. Это то, что является фундаментальным русским понятием, потому что другие цивилизации и в первую очередь цивилизации Западной Европы, объединяют людей, которые входят в эти цивилизации все-таки прежде всего на основе идеи рода, идеи этноса, то есть на такой исключительно национальной основе. Россия, русская цивилизация объединила людей не на этнической и национальной основе, а на основе этой украшенной, возделанной и оберегаемой земли.

Феликс Разумовский, историк, писатель, телеведущий

Все лекции цикла можно посмотреть здесь.

Начнем с центрального события в «Повести временных лет» и соответственно в истории русской земли – это крещение Руси – конец X века. Киевский князь Владимир призывает к себе представителей разных религий, беседует с ними и так далее, все это хорошо известно. Крещение Руси – это, в общем, изменение жизни совершенно невероятное, можно сказать даже революционное. Но, что касается изменений не духовных, а изменений культурных, то здесь все немного сложнее. Конечно князь Владимир, как мудрый правитель, озаботился в том числе и о том, чтобы новая вера и новая культура не сильно, не до основания потеснила прежний порядок жизни.

Что в прежнем порядке, в прежнем языческом порядке было так важно, к чему люди привыкли – это конечно к древней религии материнства и к образу матери сырой земли. Это не религия, а этот образ были трансформированы в почитание Богоматери. Совершенно удивительное событие в русской культуре, с тех пор, когда это произошло, главные храмы на Руси, они посвящались Богоматери. В основном, посвящались Успению Богоматери и первый такой храм был сооружен в Киево-Печерском монастыре, где трудился наш летописец Нестор, там была освящена в 1070-е годы великая Печерская церковь Успения Богоматери.

И вот когда в 1155 году князь Андрей Боголюбский решил покинуть Киев, покинуть русскую землю, потому что в то время русской землей называли обычно пространство вокруг Киева, а вот то пространство, которое сегодня ближе нам, то есть пространство Владимира древнего, Москвы, Суздаля, Новгорода – это не русская земля. Пространство Суздаля и Владимира – это так называемая Залесская земля, в то время совершеннейшая глухомань. Интересна история освоения этой земли, превращение этой тогдашней глухомани в одну из цветущих держав, которая находилась на русской земле, цветущих держав православного русского мира. С чего все начинается? Начинается с приезда князя. Он приезжает, привозит с собой святыню – икону, которую потом назовут Владимирской Богоматерью и будущая столица этой державы – город Владимир – строится и вообще основывается по велению Богоматери – Богоматерь является во время сна князю Владимиру с том месте, где будет потом основан княжеский замок, а в настоящий момент там находится Боголюбский монастырь.

То есть место самого города – это место Богом данное. Удивительно, этот город украшается целой серией замечательных богородичных храмов и сам собор городской тоже посвящается Богоматери – это Успенский собор. Откуда берет начало это представление православных русских людей о том, что Богоматерь является исключительной защитницей земли и исключительной защитницей града? Парадоксальная ситуация, это убеждение укреплялось воспоминанием, а воспоминание это записано в той же «Повести временных лет» не о победе, а о поражении, но только русские тогда были еще язычниками – это 866 год – нашествие дружин киевских князей Аскольда и Дира на православную столицу тогдашнюю византийскую – Константинополь. Русские, как известно, приплыли на ладьях, атаковали город с моря, так вот, можно сказать уже в последний момент православный патриарх Фотий отправился во Влахернский монастырь, взял оттуда, с молитвой конечно, ризу Богоматери, омочил ее в бухте Золотой рог и началась буря, собственно разметавшая эти ладьи киевских князей и тем самым спасшая столицу Константинополь от разорения. Воспоминания об этом событии, удивительное дело, повторяю, не о победе, а о поражении долго хранилась в русском сознании и в значительной степени на этом воспоминании основано это убеждение русских людей в особой градозащитной функции богородичных храмов.

В 1165 году появился один из самых прекрасных богородичных храмов на русской земле – это церковь Покрова на Нерли. Покрова, на Руси этот праздник тоже был учрежден во Владимирской державе. Как строилась эта удивительная церковь? Во-первых, она строилась в таком крайне неудобном месте – она стоит у слияния рек Клязьмы и Нерли. Это поемные луга, ежегодно затопляемые, чтобы там построить храм, тем более каменный, нужно было сделать искусственную насыпь. Она была сделана – искусственный холм и тем самым было положено начало ансамбля въезда в столичный город Владимир. Первая основная дорога в то время, по которой попадали в стольный город – это конечно водный путь по реке Клязьме, она в то время была судоходной. Первое, что встречали – этот храм, посвященный Покрову Богоматери. Покрову – это значит покровительству Богоматери над Владимирской землей.

Чтобы понять смысл этого строительства, этого образа, который безусловно волновал в то время всех жителей этой Владимирской земли, волнует до сих пор нас конечно бесконечно, чтобы понять смысл… в чем же смысл что ли этой красоты, хотя красота, как известно – это одно из имен Божьих. Так вот, если посмотреть на верхнюю часть храма, там помещены рельефы белокаменные. Круглых скульптур в Древней Руси не было, а были такие уплощенные рельефные изображение. И вот одно из центральных изображений – это изображение псалмопевца, то есть царя Давида библейского.

Если мы припомним 103 псалом, а надо сказать, что этот псалом знали конечно все жители Владимирской державы. Вообще Псалтырь знали очень хорошо, потому что по ней учились читать в Древней Руси. Так вот 103 псалом: «Как многочисленны дела Твои, Господи! Земля полна произведений Твоих». То есть мир – это Божье творение, мир прекрасен и тот, кто созерцает красоту окружающего пространства, приближается к познанию Творца. Это вообще основа русского мирочувствия и это мирочувствие воспитывалось и утверждалось в значительной степени прежде всего на храмах и на красоте Владимирской державы.

Феликс Разумовский, историк, писатель, телеведущий

Все лекции цикла можно посмотреть здесь.

Существует замечательная коллекция фотографий России, которые сделал фотограф еще дореволюционный Прокудин-Горский – один из первых, кто изобрел и использовал цветную фотографию. Он запечатлел Россию, как она выглядела до революции, то есть запечатлел русскую землю. Когда мы смотрим эти фотографии, то для тех, кто никогда не видел и видит их впервые – это зрелище равносильно что ли культурному шоку. Потому что русская земля выглядела прекрасно – прекрасные города, прекрасные села. Прекрасные в смысле красивые. Нигде ничего не стоит, уродующего землю, нарушающего пространство. Самое важное место занимают храмы, они замечательно вписаны в пейзаж, в это пространство. Все необыкновенно гармонично, про чистоту и какой-то порядок я уже не говорю. Просто Россия выглядела необыкновенно красивой. Мы сегодня можем только частицы этой красоты видеть, если поедем в какие-нибудь такие заповедные уголки, типа современного Суздаля.

Значит возникает вопрос: откуда все это взялось? Откуда не один какой-то город музей, не одна какая-то исключительная деревня – вся земля выглядела необыкновенно красивой и эта красота, как мы с вами уже говорили, она имела для русского человека особое значение. В чем тут дело? Тут нужно говорить об особом русском национальном «пространствопонимании», то есть о том, как человек смотрел на все это окружающее пространство, что оно для него значило. Это очень важная тема и говорить на эту тему необычайно сложно, потому что это та самая обиходная культура, это то, что передается человеку с первыми шагами на пути воспитания.

И все-таки попробуем. В 1551 году – это середина XVI века – при Иване Грозном выходит такой вроде бы юридический документ «Кодекс правовых норм внутрицерковной и государственной жизни», то есть законы по-нашему. Стоит посмотреть на то предисловие, которое сделали люди того времени к сборнику законодательства, это предисловие совершенно удивительное. Я начну его читать: «Некто мудрый сказал: прекрасно утром является солнце, ибо оно свет. Тьма отгоняется, луна уходит, и ночи нет, оно просветляет день, делает прозрачным воздух…» и так далее. То есть идет словесная картина, словесное изображение пейзажа. Говорится о солнце, о свете, о луне. В чем тут дело? На самом деле автор этого текста, а текст имел конечно такую государственную важность – это вообще важнейший текст, он хотел определенным образом настроить тогдашнего человека, а настроить его правильным образом можно было только пригласив к некоему созерцанию. Созерцание естественно света, солнца.

Почему этот текст необычайно важен – вступление к этому Стоглаву? Потому что неизвестный человек Древней Руси попытался словесно рассказать о вот этом необычайном русском «пространствопонимании». Вот он пишет: «Если зримое солнце такую силу света имеет, то, на сколько же сильное духовное солнце? Зримое солнце, освещая земной мир, влагу земную иссушает, духовное же солнце, являющееся нам, много делает в душе». Вот в чем оказывается дело – все, что русский человек видел вокруг себя, для него имело не только такой предметный и естественный характер, а было наполнено духовным смыслом. То есть, это не просто солнце, а это духовное солнце, а духовное солнце – это вообще Христос Бог. И так далее, и так далее – дерево, дорога, река – это все имело символическое значение. Всякая река в русском восприятии была конечно Иорданью, то есть местом Богоявления.

Вообще надо сказать, что понятие русской земли совершенно невозможно трактовать в политическом смысле – это просто феноменальная нелепость, потому что главная река… В русской земле какая главная река? Можно отвечать на этот вопрос: Днепр, Волга – ничего подобного, главная русская река – это Иордань, а главный город – конечно не Киев, конечно Иерусалим и главная гора – это Фавор. Так мыслили себе русскую землю наши предки. И поэтому всякое зрелище реки, причем, знаете, реки ведь тоже выглядели в Древней Руси, да и не только в древней, а и вообще в дореволюционной России, выглядели, как можно видеть это на фотографиях Прокудина-Горского совершенно не так, как теперь. Сейчас же русская земля находится в полном запустении, там никто не косит лугов, не чистит сами речные берега, все заросло, я не знаю, как это все совершенно невероятно, мне человеку снимающему чуть ли не каждый месяц – это особенно досадно и составляет страшную проблему. Потому что для сегодняшнего нашего восприятия – да, подумаешь река.

Кстати, не только нашего восприятия, в воспоминаниях Коровина есть такой замечательный эпизод. Коровин живописец, в основном пейзажист. Он пишет какой-то красивый пейзаж с рекой. К нему подходят, кстати, ребята, так называемые народники, то есть революционеры, они смотрят, как художник пишет и говорят: «А что же вы пишете несудоходную реку?» То есть смысл такой, что какой-то вы ерундой – река, в ней такой практической пользы немного, вот что они хотят ему сказать, русскому художнику. Так вот, дело в том, что – это не русское «пространствопонимание», это уже искаженное «пространствопонимание», потому что русский человек, для него каждая река – Иордань. Иордань, кто был на Святой земле знает, что это река небольшая. Так вот, что значит, что каждая река Иордань? То есть для него, человек смотрит на реку, и он ощущает это явление богоявления, когда вода совлекает с человека всю грязь, все худое, и он является в какой-то своей божественной чистоте. И это зрелище невероятно духовно значимое, очень красивое. Поэтому можно встретить, допустим, в житие святых такую фразу: «Речные устремления веселят грады Божьи». Потому что тот смысл, который открывается этому духовному зрению русского человека, он действительно на него производит впечатление очень радостное, потому что на Иордани происходит Богоявление – это замечательно.

Из этого символизма русского пространства выходит одно очень важное следствие. На этой земле нельзя было хозяйствовать, вообще что-то делать кое-как, спустя рукава, делать что-то временно, так скажем, просто наплевательски – это невозможно, потому что все имело вокруг символический смысл. Землю надо было возделывать так, чтобы она была красивой. Поэтому русский пейзаж и русская земля выглядят замечательно. Это надо помнить, хотя сегодня это не так.

Феликс Разумовский, историк, писатель, телеведущий

Все лекции цикла можно посмотреть здесь.

Итак, после Петровского метаморфозиса, во многом изменившего не только русское сознание, но и облик русской земли, изменившего местонахождение русской столицы, из Москвы она была перемещена в Петербург и так далее, и так далее, много было изменений. Через 60 лет наступает время, когда кое-что из того, что было изменено, отброшено, забыто, кое-что начинает возвращаться.

Это Екатерининское время, в принципе довольно противоречивое. Если говорить о судьбе русской земли, прежде всего судьбе этого понятия, судьбе русского «пространствопонимания», ну и вообще, если говорить об облике русской земли, тот тут нужно сказать вот о чем – это время расцвета дворянской культуры. То есть в русской земле во множестве появляются уже не монастыри, а появляются дворянские усадьбы. Это такие центры русского европеизма, совершенно построенные по другим принципам. Там другая жизнь, другая культура. Но, понимаете, дальше важно сказать об этом «но», что русская усадьба классическая не отделена глухим забором от остального пространства, как, допустим, окружены сегодня все состоятельные коттеджи, прежде всего на Рублевке – этого совершенно нет. Вообще в русской усадьбе нет забора – это надо помнить.

Более того, люди, которые живут в усадьбе, они очень ценят красивый вид. Возникают такие сооружения, как «миловиды», то есть на высоком месте строится павильончик, откуда открывается красивый вид на поля, луга, рощи и прочие элементы русского пейзажа. В главном доме бывают часто такие круглые башенки, которые называются «бельведерами». В переводе с французского, как известно, «красивый вид». То есть, русское дворянство ценит красоту русской земли – это нужно сказать сразу. Другое дело, что для него, для этого европеизированного русского человека, конечно того «пространствопонимания», когда вся картина земли наполнена духовным символизмом, и он, созерцая солнце, созерцая реку и даже одиночно стоящее дерево, он при этом прозревает какие-то важные духовные смыслы.

Это для дворянства конечно уже культура утраченная и все же появляется в русской жизни человек, который обладает к этим традиционным вещам, вещам очень важным, такой повышенной чувствительностью. И он начинает как бы вспоминать, начинает возвращаться и к русскому «пространствопониманию», и к идеям устроения русского пейзажа. Он, обладая при этом какими-то феноменальными способностями агронома, ботаника и вообще естествоиспытателя на этом пути достигает колоссальных успехов – это Андрей Тимофеевич Болотов. Поразительной судьбы человек и поразительной биографии. Он написал несколько томов сочинений, которые называются «Жизнь и приключения Андрея Болотова, написанные им самим для своих потомков». Понимаете, жизнь и приключения. Можно предположить, что речь идет о каком-то политическом деятеле, который находился в гуще разных событий политических, свидетелем был принятия каких-то важнейших решений, войн, чего угодно. Или, в крайнем случае речь идет о каком-то путешественнике. Ничего подобного с жизнью этого человека не связано. Он практически всю жизнь сидел у себя в усадьбе, практически у себя дома. Но при этом обладал таким замечательным даром этого «пространствопонимания», созерцания красоты натуры, что не только наполнил свою жизнь замечательным содержанием, а рассказал об этом содержании. То есть рассказал о всех своих приключениях. А приключения – это созерцание натуры в основном и возделывание пейзажа. Причем он был настолько плодовитым, успешным и упорным, даже дальше трудно подобрать термин, кем он был, потому что он занимался всем. Придумал науку о яблоках, например, он описал все сорта яблок, известные в мире, называется помология. Он стал выращивать картошку не для цветов, как это делалось раньше, потому что картошка была завезена при Петре I именно как ботаническое растение ради цветочков. Употреблять в пищу стали при Екатерине и в основном трудами Болотова, который описал, как ее надо сажать, что ее надо разрезать этими черенками и так далее. И прочие всякие вещи.

Но самое главное, что он при этом не только был агрономом, садоводом, естествоиспытателем, он был создателем идеи русского сада. То есть он говорил и показывал, как это нужно делать, и описывал это, как нужно делать русские сады. Что не нужно копировать сады французские, то есть регулярные, или английские пейзажные, что у нас должен быть свой русский сад, который приспособлен к облику русской природы. В русской природе содержится все то, что может дать замечательные красивые виды и вообще заставить человека любоваться и переживать, глядя на эту красоту. Он один издавал журнал, один человек писал ежемесячный журнал, который назывался «Экономический магазин». Там про все есть – как сажать деревья, кусты, цветы, как делать пруды, все. Очень популярный журнал, по которому училась хозяйствовать вся Россия. В частности, в этом журнале была описана идея русского сада.

Но самое замечательное, я повторю, что он описывал эти свои впечатления и опыты духовного созерцания натуры, что для его времени, и для людей его круга, то есть для русских европейцев является вещью совершенно уникальной. Конечно он использовал некий опыт, он вообще читал западноевропейские книги, хорошо читал по-немецки, и говорил тоже, некоторое время учился в Кенигсберге, в тамошнем университете. Ему попалась книжка Георга Зульца «Разговор о красоте естества» – это типичное сочинение немецкого пиетиста и на этой основе он написал целую серию сочинений «Письма о красоте натуры» – это одно из таких сочинений. А там есть и «Чувствование христианина перед началом и концом каждого дня», там есть «Жизнь и приключения Болотова».

Чтобы вы представляли, каково было восприятие этого человека, я прочту один кусок из его «Писем о красоте натуры» – это несколько томов это сочинение составляет. «Вся душа моя упояется неописанного сладостью при смотрении на сие прелестное зрелище в натуре. Как некакой мед разливается по всему существу и по всей внутренности ее. Она (душа) ощущает нечто особливое в себе, нечто отменно приятное, нежное, восхитительное и такое, чего никакие слова изобразить не могут. Сии ощущения приводят в такой восторг душу мою, что отлетают из ней все прочие помышления ее, засыпают все ее заботы и мрачные попечения». Удивительный пример русского «пространствопонимания», который описан человеком XVIII века.

Феликс Разумовский, историк, писатель, телеведущий

Все лекции цикла можно посмотреть здесь.

Идея русской земли, образ русской земли и возникшая на этой основе, утвердившаяся русское «пространствопонимание», то есть восприятие окружающего пространства не могли не повлиять на способы освоения русской земли. Дело в том, что не стоит думать, что это делалось в основном таким централизованным порядком, ну, примерно так, как строилась Владимирская держава, где роль князя Андрея Боголюбского конечно исключительная. Нет, это история отдельная и она практически больше в Древней Руси никогда не повторялась.

А были другие формы освоения русского пространства. Одна из таких важных форм – это то, что называется Русская Фиваида. Я не люблю название монастырская колонизация, потому что слово «колонизация» определенным образом окрашено и к русской цивилизации вообще не подходит. Так вот, Русская Фиваида, то есть освоение русской пустыни. На этой основе осваивался русский север – это был просто национальный подвиг прежде всего, не в том числе, а прежде всего конечно духовный. Здесь нужно сказать о таком понятии, как русская пустыня, в которую уходили пустынножители, то есть монахи, которые уходили от мира и хотели подвязаться в таком безмолвии, в пустыне. Дело в том, что русская пустыня особая – это не пески и какие-то голые пространства, но где все-таки можно найти какую-нибудь мокрицу, или кузнечика и съесть, как это делали христианские святые. А здесь лесная чаща, здесь холодно, здесь, в общем, надо как-то позаботиться о своем пропитании. И как бы ты ни был настроен на такую исключительно духовную стезю, все-таки какой-то элемент хозяйственной жизни здесь обязательно должен присутствовать.

Например, в 1429 году два монаха Савватий и Герман высаживаются на необитаемом острове в Белом море, там возникнет впоследствии знаменитый Соловецкий монастырь, Соловецкая обитель. Но когда они туда попадают в середине XV века, там люди постоянно не живут. Чтобы туда попасть – это не просто надо было пройти по лесу довольно длинное расстояние, надо было еще преодолеть на лодке большое морское пространство. И они положили начало освоения этой северной пустыни в этой части. Они по сути дела опирались на традицию преподобного Сергия, они, как вы понимаете, жили позже того, как Троицкий игумен на Радонеже построит сначала свою келью, а потом там возник Троицкий монастырь. Но уже через сто лет мы видим в этом месте не просто достаточно большой монастырь, но и такую бурную хозяйственную жизнь. Более того, с течением времени монастырь, возникший там, где когда-то трудились эти два монаха в русской пустыне, то есть в лесной чаще, этот монастырь руководил и организовывал хозяйственную деятельность на огромном пространстве, практически всего Беломорья. Это хозяйство было достаточно трудно для человека, поскольку это север, значит там пшеницу и рожь не сеяли. Главные элементы этого хозяйства связаны с так называемыми промыслами, в том числе, а точнее даже, прежде всего – это соляной промысел.

Соловецкий монастырь в XVI веке – это уже огромный такой хозяйственный комплекс. Понимаете, это движение от пустыни, от леса, где не вообще ничего нет, в русской пустыне, а там нет ничего человеческого. Там появляются элементы этой человеческой жизни, элементы духовной жизни, это связано с духовным подвигом. И вокруг этого места – места духовного подвига – организуется вся остальная человеческая жизнь. Это один из примеров русского освоения пространства. Ну а то, что эта жизнь внешняя организуется очень красиво – это мы можем судить до сего времени, потому что зрелище Соловецкого монастыря, и не только самого так называемого Кремля, то есть центральной части этого монастыря, но и всех Соловецких скитов, на Секирной горе, или Савватиевского скита – это все зрелище необыкновенно красивого русского пейзажа. Такой был путь освоения.

Второй путь – это земское дело. Таким путем осваивались пространства на русском юге. Дело в том, что эта территория, так называемое дикое поле, долгое время вообще была территорией ничейной, через нее совершали свои набеги крымские татары. От них нужно было как-то защищаться – это первая задача. И как защищались? Создавали так называемую засечную черту. Самая большая засечная черта в России – это Белгородская черта появилась в России в XVII веке при царе Алексее Михайловиче. Засечная черта – это громадный на сотни километров растянутый природный комплекс, состоящий из так называемых засек (лесов), которые искусственно подсаживались и искусственно засекались. Засеки, городки, надолбы. Надолб – это такой вид укрепления тоже делались из деревьев, очень напоминают русские надолбы противотанковые ежи, только это деревянные. 800 км представляете? Содержать такой природный комплекс, в этом деле участвовали десятки тысяч людей. Существовало такое учреждение в то время в Москве, называлось Разрядный приказ, он только организовывал это – расставлял на участки отдельных людей, стрельцов, каких-то людей, которые посылались тем, или иным крупным помещиком. Это такая структура организационная, но, как мы понимаем, за этой чисто административной организацией стоит организация культурная и духовная тоже, без этого русского «пространствопонимания» создать то, что называется засечной чертой, а она сделала русскими огромные русские территории, в частности Спасское-Лутовиново, где родился и творил Иван Сергеевич Тургенев – это все бывшая территория русского поля. Она стала русской землей, причем срединной русской землей именно в результате создание Белгородской засечной черты.

Эта традиция меняется кардинально при Петре. Гонения на монашество при Петре известно, земское дело тоже сворачивается. Главным организатором в освоении пространства в различных хозяйственных работах и в работах прежде всего градостроительных, главным организатором становится государство. Это очень важно зафиксировать – устроение земли от монахов пустынножителей, от русских людей, делающих земское дело, переходит к государству.

Феликс Разумовский, историк, писатель, телеведущий

Все лекции цикла можно посмотреть здесь.

Поскольку русская земля является понятием фундаментальным, то, что бы ни происходило в историческом плане в России, какие бы метаморфозы ни изменяли русскую жизнь, все равно это фундаментальное понятие сохраняет свое влияние на все важные проявления русской жизни, в том числе и проявления государственной жизни.

Удивительно дело, Российская империя появилась, родилась из Московского царства в тот момент, когда идея русской земли была в культурном плане потеснена, как-то отодвинута другими идеями и другими культурными проектами. И все-таки закон культурной топики, существует такой закон, который точно устанавливает, что фундаментальные понятия для цивилизации не могут быть трансформированы, они сохраняются и их может отменить только крах, или просто гибель этой цивилизации. Так вот идея русской земли конечно определила и в значительной степени сформировала то, какой облик приняла Российская империя. Российская империя по своей сути, по своей организации ничего общего не имеет, допустим, с империями западноевропейскими, в первую очередь с Британской империей, ничего общего. Эта фраза, которая стала чуть ли не нарицательной «тюрьма народов» – это просто самая грубая и невероятная ложь на то, что по сути из себя представляла Российская империя.

То есть, в чем здесь разница, допустим с Британской империей? Британская империя – четко разделялась на митрополию и колонии. Митрополия всеми возможными способами выкачивала ресурсы из колонии – вот так действовала империя Британская, также действовали и другие европейские империи. В России мы никогда не наблюдаем ничего подобного. Дело в том, что любые территории, территориальные приращения к России становились по своему культурному что ли статусу, частью русской земли, поэтому они не могли подвергаться никакой дискриминации, там не могло быть никаких резерваций и снятия скальпов, как, допустим, в Америке.

И хорошо видно, допустим, на судьбе Прибалтики, суть и характер Российской империи. Казалось бы, такая часть давно европеизированной территории во время Северной войны при Петре I оказывается в составе Российской империи. Во-первых, ведь после этого Петр там ничего не меняет насильственным образом. Так остаются все порядки, с которыми эта территория вошла в состав империи. Что это за порядки? Это интересно, ведь дело в том, что Прибалтика – Эстляндия и Лифляндия в то время, ну часть Курляндии – это часть такого ливонского наследия. То есть балтийские племена когда-то жили на этой территории, и они подверглись такой массированной немецкой колонизации. Вся верхушка общества, все управление находилось в руках так называемых остзейских немцев. На этой территории действовало Остзейское право. Что это за право, в двух словах если объяснить? Это значит, что местные туземцы – разные земгальцы, ладгальцы, курляндцы, эстляндцы – те народы, которые образовали потом эти ныне существующие государства, они были людьми второго сорта. Мало того, что они не могли получать образование выше низшего, они не могли жить в городах, они не могли заниматься торговлей, то есть это были такие парии – вот, что значит немецкая колонизация. Такое типичное явление европейской культуры.

Так вот Петр по началу сохраняет там все порядки, потому что все насильственное совершенно невозможно для русской практики. Но тем не менее, проходит время и в Прибалтику Екатерина II совершает свое самое первое путешествие – это в 1764 году происходит. Она видит всю эту ситуацию, видит это проявление остзейского права, видит этих туземцев, угнетенных остзейскими немцами. Здесь надо сказать еще такую вещь, что в Российской империи остзейские немцы получили все права наравне с российским дворянством. Масса самых высших чинов замещались выходцами из Прибалтики, начиная от Бенкендорфа, Крузенштерна и так далее. Они никак не дискриминировались по отношению к российскому дворянству. Так вот, когда Екатерина приехала в Прибалтику, она посетила Ревель, то есть это нынешний Таллинн, Пярну, Ригу, дальше Митаву, то она везде общалась с представителями местной аристократии и указывала им на то, что вообще-то это немецкое право, которое в пространстве Российской империи является исключением, что оно должно быть ликвидировано, что нельзя таким образом, то есть у нас в Российской империи не принято так относиться к низшим сословиям – к этим самым несчастным местным крестьянам. И что вы думаете, авторитет российской императрицы был столь высок, что не сразу, но к концу ее правления это остзейское право в Прибалтике было отменено. Между прочим, это дает местным народам просто шанс на выживание. То, что сегодня там существуют всякие Латвии и Эстония – это стало возможным только потому, что в результате вхождения в состав Российской империи там была нормализована жизнь и ликвидированы самые такие тяжелые последствия немецкой колонизации. Вот в чем суть дела.

И вот еще интересный на эту тему пример, он касается другой части Российской империи – Грузии. Как известно, Грузия довольно долго, чуть ли не несколько веков просилась, чтобы ее взяли в состав Российской империи и вот взяли. Это удовольствие стоило чисто в финансовом плане очень дорого. Рядом с Грузией находятся две мощные исламские империи – Османская и Персия, ее надо было защищать, там нужно было держать довольно большое количество войск. Это проблема, это было очень дорого. И в 1828 году известный русский человек – Александр Сергеевич Грибоедов, который был крупный российский чиновник и дипломат, он был в Тифлисе и вместе с другим чиновником они написали проект «Записка об учреждении Российской Закавказской компании». Это был проект по сути дела переложенным вариантом устройства знаменитой Ост-Индской компании, которая осуществляла это выкачивание ресурсов из Индии в пользу Британской митрополии. Появился такой проект в российской бюрократии, там было расписано, что доходы от такой компании будут весьма значительны – 29 млн рублей в год, подобный проект подается Николаю I. И что вы думаете, он его утверждает? Вроде бы польза, выгода государственная говорит в пользу этого проекта. Ничего подобного, этот проект был отвергнут, потому что ничего такого колониального в пространстве Российской империи быть не могло. Все части и в том числе, и Грузия, она тут же включалась прежде всего в культурное пространство России, становилась частью русской земли.

Ну а почему же все-таки при таком человеческом устройстве Российская империя имеет такой печальный финал, печальный конец? В чем тут дело? Раз к периферийным территориям было такое благосклонное отношение, они чувствовали себя в пространстве империи действительно хорошо, не был потерян ни один язык, ни одна культура, ни один народ – это хорошо известно. В чем тут дело? Все-таки то, с чего мы начали – эта идея русской земли, когда это пространство собирало разных русских людей и это пространство определенным образом настраивало духовное зрение этих людей. Этот удивительный культурный феномен стал размываться. Почему – мы сейчас говорить не будем, но то, что к Первой мировой войне русское крестьянство в значительной степени утратило эту традицию – это, в общем, такой факт несомненный.

Чтобы понять, что же произошло, достаточно прочитать знаменитый замечательный рассказ Бунина «Последняя весна» – там показано в каком состоянии находится русское крестьянство. Он уже эту землю, которая вокруг него находится, которая выглядит так прекрасно, потому что в то время практически сделаны фотографии Прокудина-Горского, он эту землю не воспринимает, он уже живет по принципу «моя хата с краю», русский крестьянин разошелся с Россией, разошелся с русской землей, он перестал ее понимать – это конечно обернулось трагедией.

Феликс Разумовский, историк, писатель, телеведущий

Все лекции цикла можно посмотреть здесь.

Если попытаться одним словом, или одной фразой сказать о том, чем занималась великая русская культура XIX века, какую она решала главную задачу – она пыталась вспомнить и вернуться к тем идеям, к тем понятиям, которые были потеряны в результате неудачной русской европеизации. Вот это шла колоссальная работа по самопознанию, по проникновению в то, что является сутью России. И конечно на этом пути изучение и попытка постижения того, что называется русской землей и русским «пространствопониманием» – это все были очень важные вещи в XIX веке.

И надо сказать, что русская культура на этом пути сделала несколько просто величайших открытий, эти открытия являются нашими безусловными национальными достояниями. Одно из подобных открытий – это так называемый философский пейзаж Левитана. Художник Левитан, что смог сделать – он смог средствами европейской перспективной живописи передать суть русского «пространствопонимания». Он смог сделать пейзаж говорящим. Причем, поскольку речь идет не о вещах вербальных, то есть не о текстах, а о художественных пространственных образах, то это действует на человека совершенно без всякого переводчика. Русскому человеку достаточно прийти в Третьяковскую галерею, посмотреть на Левитановские картины, чтобы воспринять это очень важное содержание, которое может быть он уже не воспринимает непосредственно из русского пейзажа – это вообще феномен совершенно удивительный и мне просто пришлось недавно быть свидетелем, когда в Москве проходила большая последняя выставка Левитана, во-первых, сколько она собрала народа. И, казалось бы, ну что русские люди там могли увидеть – какие-то изображения дороги, поля, речки, ну что такое, ничего же особенного нет. И тем не менее, потому что каким-то чудесным образом художник мог в этих простых узнаваемых вещах передать какое-то очень значительное содержание.

Итак, 1888 год Левитан приезжает в маленький город Плес на Волге. Город конечно необыкновенно красив даже сейчас после всего этого нашего трагического столетия. Он пытается передать этот замечательный русский ландшафт, но ничего не получается. Он пишет об этом Чехову: «Я никогда еще не любил так природу и не был так чуток к ней, но это мое прозрение для меня источник глубоких страданий. Может быть, что трагичнее, как чувствовать бесконечную красоту окружающего, подмечать сокровенную тайну, видеть Бога во всем и не уметь, сознавая свое бессилие, выразить это большое ощущение…» Понимаете, здесь все сказано: «видеть Бога во всем» – то есть это то самое русское мирочувствие, русское богопознание через созерцание окружающего пространства. Оставалось дело за малым – попытаться на картине средствами европейской живописи передать то, что наполняло художника. И надо сказать – это ему удалось. Первый успех на этом пути – это 1892 год, картина «Владимирка».

Вообще над смыслом русского пространства, русского пейзажа размышляли и художники, и писатели в XIX веке. Известна такая Гоголевская фраза знаменитая из «Мертвых душ»: «Что пророчит сей необъятный простор?» На этот вопрос вообще-то сам Гоголь не ответил, между прочим, а вот Левитановская картина ответила. Вообще, как бы пересказывать такого рода живопись и такого рода образы – это все равно, что рассказывать, о чем музыка – это дело не то что неблагодарное, а просто этим не нужно заниматься. Но поскольку мы с вами живем в ситуации, когда это русское «пространствопонимание», созерцание пейзажа «умными очами», как говорили наши предки. Оно в значительной степени утрачено, но приходится как-то попытаться соединить зримое и духовное. Прошу за это прощения, но другого выхода нет.

Дело в том, что вообще-то в Евангелии довольно много использовано именно таких природных образов, которым придается символическое значение. Например, там такой важный образ есть символический – это дорога, символ пути. При этом дороги бывают в духовном смысле разные. Бывает такое, что называется «вселюдский путь», то есть это такая большая дорога, по которой идет много людей – толпа. А бывает, как говорится, это особенно житийная литература использует этот образ «прискорбная тесная стезя» – тесная стезя по которой идет один человек, претерпевая скорби и пытаясь найти свой путь к Богу. Это возможно только не в этой толпе, а на прискорбной тесной стезе. И вот такую картину этих двух разных путей изображает Левитан. Эта «Владимирка», вы посмотрите, как сделана эта дорога. Кстати само название «Владимирка» очень важно – это же такая русская каторжная дорога, по которой гнали в Сибирь и далеко не только одних революционеров, а прежде всего уголовников. И этот вселюдский путь, как он нарисован, из каких многих разных дорог он состоит, много людей идут по этой дороге. В картине пересекает эту дорогу узкая тропинка, которая идет прямиком к церкви, которая находится очень далеко, там вдали. Вообще пейзаж «Владимирки» такой сумрачный – это пасмурное состояние природы, низкие облака и только одно такое место освещено солнцем – это вдали находится маленькая церковь, она на фоне желтого озимого поля. Понимаете, дело в том, что я это я все долго рассказываю и все равно естественно никакого впечатления не возникает, но как это сделано в картине, человек сразу понимает, о чем речь. Опять-таки, не понимает, он чувствует это. Это конечно совершенно удивительное дело.

И конечно еще об одной хотя бы картине, надо сказать. Она совершенно противоположна по содержанию, но там использован тоже такой же русский пространственный символизм, где зримое переходит в духовное – это картина «Над вечным покоем». Она была создана на следующий год в 1893 году. Там изображено озеро Удомля – это место сохранилось, оно есть, можно встать на этот косогор и как бы ни старались, мы конечно не увидим того, что изображено на картине – это замечательно. Стоит посмотреть эскизы к этой картине, Левитан сделал ряд эскизов, где видно, как он работал с этим пространством. Вообще само озеро небольшое, оно действительно очень красивое небольшое озеро с островками, которые на водной глади появляются. Место замечательное, но оно камерное. А Левитан создает такое ощущение, образ моря житейского. Действительно эта водная поверхность производит громадное впечатление. Это сделано чисто художественными приемами – громадное впечатление. Море житейское – это один из главных евангельских образов, жизнь человека уподобляется морю житейскому. И вот через это море, как бы бороздя его просторы, двигается косогор с церковью. Конечно у Левитана был этот совершенно удивительный дар русского «пространствопонимания» и если мы сегодня пытаемся в двух как-то соснах разобраться, найти какую-то русскую идею, если это нужно сделать – нет ничего проще, пойти в Третьяковскую галерею и посмотреть на картину «Над вечным покоем».

Феликс Разумовский, историк, писатель, телеведущий

Все лекции цикла можно посмотреть здесь.

Итак, речь идет о судьбе русской земли и как некоего природного комплекса, и как национальной идеи, и как фундаментального понятия русской цивилизации. В разных аспектах судьба этой важнейшей части русского мира. Судьба конечно была трагичной, потому что этот переворот начала XX века, так называемая революция, она полностью поменяла характер развития целой страны, народа и цивилизации – полностью. На самом деле это мы говорим так аккуратно, потому что, в общем, творцы этого переворота – большевики и конкретно Ленин – поставили своей целью просто разрушить русский мир. Ведь главная цель революции, того, что произошло в октябре 1917 года – это было разрушение русского мира. Что будет на этом месте – это совершенно вопрос даже не ставился. Надеялись на мировую революцию и так далее, но дело в том, что в русской жизни, которую Владимир Ильич глубоко ненавидел, большевикам места не было, вот и все. Значит эта жизнь должна была быть разрушена.

Соответственно идея русской земли и вообще русская земля – это должно быть заменено чем-то новым. Но с начала был преподнесен урок отношения к русской земле – этот урок – это Брестский мир, весна 1918 года, когда ради сиюминутной политической выгоды можно было отдать практически треть государства, во всяком случае значительную часть населения, промышленного потенциала, значительную часть русской земли просто отдать. Этот факт национального предательства объявлялся чем-то нормальным и возможным в результате этой акции – вот такое начало. Дальше название страны, которая появилась в 1920-х годах – Союз Советских Социалистических Республик, там уже не было слова «Россия». А название – это конечно очень много значит.

Но удивительно, что все-таки и здесь, и в этой страшной ситуации действует закон культурной топики. То есть, довольно быстро оказалось, что на таком тотальном уничтожении, создавая какую-то новую землю коммунистическую и новое небо большевистское двигаться невозможно, дальше эта власть оказалась просто висящей в воздухе. И тогда запускается другой проект под названием национал-большевизма, то есть большевистское руководство прежде всего в лице Сталина попытается скрестить, смешать те понятия, на которых строилась Россия дореволюционная и те понятия, которые были привнесены в результате переворота октября 1917 года.

Это смешение полным ходом шло накануне Великой отечественной войны, уже в 1936 году такой подручный Молотов пошел на спектакль в театр Таирова, спектакль по пьесе Демьяна Бедного «Богатыри», а эта пьеса из времен Киевской Руси, то есть там описывалось крещение Руси в частности. Причем все эти персонажи были людьми постоянно нетрезвыми и даже крещение Руси совершалось по пьяному делу. Эта пьеса была снята, хотя еще недавно ей был бы обеспечен успех и государственная поддержка, но она была снята, и сам автор был подвергнут некоему остракизму. Это конечно был знак для всех остальных, что дальше так продолжаться не может, то есть писать такие стихи, как писал, например, Давид Бурлюк, там «Русь – один большой клоповник, всюду вшей ползет обоз», – уже дальше так развиваться невозможно.

И вот в 1938 году на волне этого национал-большевизма появляется известный фильм Эйзенштейна, в 1927 году он сделал фильм «Октябрь» – это мифология великого октября, а здесь сделан такой, что называется, культовый фильм Сталинского национал-большевизма. Там Александр Невский, естественно он там не благоверный князь, а скорее какой-то комиссар XIII века. Тем не менее, к нему приезжают новгородские бояре и просят встать на защиту русской земли: «На защиту русской земли встань». На что актер Черкасов, играющий Александра Невского, говорит, что защищаться не умею, сами бить будем. Как известно, речь шла о защите Новгорода и вообще защите Руси от татар. Защитить страну от татар было в то время невозможно, князь Александр Невский (реальный князь, а не персонаж фильма) сделал иной выбор, спасая просто веру и культуру нации, он заключил союз с ханом и не пошел на предлагаемый союз с Западом. Это все конечно оставалось за кадром. Но тем не менее, значит, защитник земли стал героем советского фильма накануне войны с Германией – это конечно был шаг очень важный.

И дальше собственно развитие этой культуры национал-большевизма шло по такому пути, когда через запятую Маркс, Пушкин, Александр Невский, Энгельс, Ленин и так далее. Это все в таких произвольных сочетаниях. В каких сочетаниях, сколько там одного ингредиента и сколько другого – это уж знал только один вождь и учитель, но именно на смешении построена культура предвоенной и послевоенной страны. Понятно, что в этой ситуации, русская земля и во всех своих смыслах, и в том числе просто, как элемент сознания, подвергалась постоянной деградации. То есть русская земля разваливалась и, в общем, последний удар что ли по этому образу, этому понятию, и этому хозяйственному культурному явлению был нанесен конечно Сталинской коллективизацией и раскулачиванием.

Есть такое замечательное произведение литературы, которое называется «Котлован», автор Андрей Платонов. Сейчас я процитирую ключевое место из этой повести: «Елисей изредка останавливался на месте и оглядывал пространство сонными, опустевшими глазами, будто вспоминая забытое или ища укромной доли для угрюмого покоя. Но родина ему была безвестной, и он опускал вниз затихшие глаза». Елисей – это один из персонажей повести – это крестьянин. Родина была ему безвестной – вот результат этой борьбы за новую землю и новое небо.

Ну а дальше все, что было дальше, это запустение, эта невозможность нормально работать и нормально жить на русской земле, эту картину описали русские писатели деревенщики, другое дело, что не все так понятно и прямо написали причину этого явления. Федор Абрамов много писал о русском севере, сам он был из села Веркола на реке Пинега, напротив села был монастырь Артемиево-Веркольский, но он его уже действующим и красиво выглядевшим монастырь никогда не видел, он в первые годы советской власти был разорен, там были убиты монахи красногвардейцами. И дальше он описывает, вопрошает (я имею в виду Федора Абрамова) своих земляков – что же происходит, почему они не могут нормально трудиться на земле. Ну, сам Федор Абрамов был человеком партийным, может быть поэтому как-то ему все-таки давали возможность задавать такие вопросы и писать публичные письма о запустении Верколы в центральную партийную прессу. Но тем не менее летом 1979 года один из жителей Верколы, такой был мужик, с которого написан главный герой Абрамовских романов – это Михаил Пряслин, говорит: «Эх, Федор Александрович, все мы хороши, профукали Верколу, проморгали, проболтали».

Вот так собственно профукали не только Верколу, профукали русский север, и не только русский север, центральную Россию. И сегодня конечно тех картин, которые изображены на фотографиях Прокудина-Горского, мы сегодня не увидим и это составляет, может быть… не может быть, а совершенно точно, главную русскую проблему!