Вера Соколова, преподаватель Российского Православного Университета.
Все лекции цикла можно посмотреть здесь.
География русского рассеяния достаточно разнообразна и представители младшего поколения также встречаются в разных уголках мира. Но ситуация сложилась таким образом, что с самого начала политическим центром русской эмиграции стал Париж. Первое время лидерство культурного центра удерживал Берлин, за счет того, что печатать книги на тот момент в Германии было намного проще, но постепенно и культурный центр также переместился во Францию – в Париж. Помимо Парижа и Берлина стоит конечно еще вспомнить такой крупный центр, как Прага, который дал нам скит поэтов, возглавляемый Альфредом Бемом. Эти авторы достаточно серьезно ориентировались на советскую поэзию, что достаточно интересно. Также помимо Парижа и Берлина встречались центры в Прибалтике, в Варшаве был культурный центр, естественно на Дальнем Востоке в Харбине. Были еще заокеанские поэты, но это более мелкие центры и, например, от заокеанских поэтов – те, которые оказались в Америке – создается впечатление провинциальности и это большая разница, если сравнивать их произведения и произведения тех, кто оказался в Париже. Все-таки Париж притягивал в себя все основные силы.
В связи с этим характерно, что и первая антология русского зарубежья, которая называлась «Якорь», она не включила в себя ни одного заокеанского автора. Уже после Второй мировой войны вторая антология на Западе, она действительно имела несколько имен, но большей частью имен заокеанских поэтов были опять же те, кто уехали после Второй мировой войны в Америку. В итоге основные силы скапливаются в Париже. Париж становится культурным центром, при этом внутри литература парижская тоже неоднородна – там существуют разные направления, разные мысли о развитии литературного процесса и два основных автора, которые формируют эти мысли о дальнейшем развитии русской литературы – это Георгий Адамович и Владислав Ходасевич. Это два основных критика, которые своей литературной полемикой, Адамович как основную трибуну использовал газету «Парижские новости», Ходасевич «Возрождение», где они отвечали друг другу посменно. Практически с небольшой разницей один публиковал рецензию на вышедшее произведение и другой на то же самое произведение высказывал свое мнение.
Изначально Ходасевич претендовал на то, чтобы стать арионом русского зарубежья, как его назвала Гиппиус, но этого в силу ряда причин не случилось. Можно сказать, что Георгий Адамович имел все-таки большее влияние на молодые умы. Литература русского Парижа была неоднородная и достаточно разнообразная сама по себе. Были те, кто ориентировался на Адамовича, были те, кто ориентировался на Ходасевича. И Адамович сформировал своей критикой так называемую «Парижскую ноту» – неоформленную организационную школу, которая как раз ориентировалась на требования, которые он предъявлял к поэзии. А Владислав Ходасевич организовал группу «Перекресток» и это были, скажем так, две основные точки культурные в русском Париже. При этом интересно, что «Парижская нота» была гораздо шире и включала в себя не только непосредственно тех, кто ориентировался на Адамовича, но и тех, кто попадал в орбиту его влияния, даже не будучи непосредственно принадлежащим к «Ноте…». Помимо «Ноты…», «Перекрестка», была еще достаточно сильная группа «Кочевье», которая стояла несколько налево от «Перекрестка» и представляла собой формистов, которые ориентировались во многом на Цветаеву и Пастернака в своем творчестве.
Таким образом мы видим, что география русского рассеяния достаточна разнообразна. Практически в каждом уголке мира есть поэт, который писал и тосковал о России, а в Париже сконцентрировались все основные силы русской литературы и основной интерес исследователей притягивается именно к Парижу.