Священник Александр Тимофеев, преподаватель кафедры библеистики Московской Духовной Академии.

Все лекции цикла можно посмотреть здесь.

Как я уже говорил, исторического источника не существует без интерпретатора, без личности историка, который его прочитывает. Иначе, если источник не прочитан, он представляет собой какую-то диковинку и не более того. Приведу один небольшой, но характерный пример.

В Елеонском монастыре, находящемся на верхушке Елеонской горы в Иерусалиме, – это наш русский монастырь – есть коллекция, собранная замечательным человеком архимандритом Антонином (Капустиным), начальником Русской духовной миссии в Иерусалиме. Как-то разбирая эту коллекция, я увидел такую вещь. Арабы-бедуины на восточных рынках любят что-нибудь продавать два по цене одного, и там была вещь, явно купленная у бедуинов два по цене одного.

На две ниточки нанизаны бусы, на одной – всякие камешки, финиковые косточки, какие-то иные «украшения пустыни», а на другой – египетские скарабеи бронзового или железного века, тридцать с лишним штук, нанизанных на ниточку. Ниточки одинаковые, и видно, что для бедуина, продававшего эти украшения, разница между финиковой косточкой и скарабеем была невелика. То есть, очевидно, что для него этот артефакт – творение рук человеческих не стал историческим источником. Он не вступил с ним в диалог, не понял, какое значение он имеет.

Для ученого-археолога, разумеется, совершенно разная ценность у скарабея поздней бронзы, на котором выгравировано имя фараона, и финиковой косточкой. Оказывается, огромное значение именно в том, кто и как читает этот исторический источник.

Надо сказать, что археологи в процессе своих исследований сталкиваются как с ошибками, так и с умышленными подделками. Это совершенно нормально: интерпретации в истории могут меняться. Возрастает количество новых данных – и мы можем передатировать тот или иной объект, как-то по-другому посмотреть на значение того или иного предмета. Может быть, спустя столетия, можно даже иначе прочитать надпись, как была заново прочитана в свете новейших открытий известная надпись, целая стела, маоистского царя Меши.

Хочу немного отдельно рассказать об этом предмете. (Посмотрите, пожалуйста, на изображение). Стела моавитского царя Меши, найденная еще в XIX веке, представляет собой черный базальтовый артефакт, который содержит надпись, сделанную в середине IX века царем маов по имени Меша. Он упоминается в Четвертой книге Царств, в третьей главе. Стела была обнаружена эльзасским священником Кляйном в 1868 году в Дибане, или по-библейски Дивоне, столице Моава. Ей не повезло: (как вы видите на картинке) она плохо сохранилась. Дело в том, что едва местные арабы-кочевники увидели, что европейцы проявляют какой-то повышенный интерес к этому камню и поняли, что его хотят выкупить, они сообразили, что большое количество кусков можно продать дороже, чем один, то нагрели его на костре и раскололи, чтобы продавать его куски по более высокой цене. Стела ужасным образом пострадала, единственное, что Шарль Клермон-Ганно, известный археолог XIX века, успел сделать прорисовку, кальку, надписи, по которой в дальнейшем удалось недостающие части.

Это вещь действительно уникальная, подлинная. Интересно, что вскоре после этого подлинного открытия стало находиться огромное количество артефактов, связанных с Моавом, которые сразу появились на рынке. Музеи срочно стали скупать эти коллекции, возникла целая наука – моавистика. На такого рода артефакты с различными надписями, изображениями разных царей клюнули, как на наживку, самые знаменитые музеи мира. Мы видим несколько тысяч таких образцов в Британском музее, они есть в Эрмитаже, Лувре, Берлине, в общем, где их только нет. Кстати, в упомянутом мной Елеонском монастыре, в коллекции архимандрита Антонина (Капустина) они, разумеется, тоже есть.

Однако вскоре выяснилось, что эта моавистика основана на поддельных вещах. Один антиквар Моза Шапиро начал продавать эти древности, якобы обнаруженные бедуинами в пустыне Моава – это единое государство на территории Турецкой империи. Их привозили в Иерусалим, распродавали там и т.д. Внимание научной общественности было приковано к этим артефактам. Попался Моза Шапиро не на искусственно изготовленных экземплярах, но на подделке рукописи.

Научному сообществу была представлена рукопись Второзакония, якобы найденная в Моавитской пустыне. Мы знаем, что примерно там и закончил свою жизнь законодатель пророк Моисей, поэтому Второзаконие, найденное в том месте, было бы величайшим научным открытием. Он действовал довольно ловко: взял фрагмент старой рукописи, отрезал поля, и на этих действительно древних полях пытался подделать. Был спор между немецкими и французскими учеными, подлинник это или подделка. Клермон-Ганно нашел ту самую рукопись, от которой были отрезаны поля, и тем самым привел совершенно идеальное доказательство того, что это подделка.

Дальше выяснилось, что была целая фабрика моавитских древностей, которые изготавливали арабы, по ночам караванами отвозили, 06-48 ?? залепливали?? их в песок, потом экспедиции их якобы обнаруживали и т.д. Разумеется, на фоне этих находок Шапиро отстроил себе в Иерусалиме особнячок и прочее. Когда его вывели на чистую воду и ему грозили очень серьезные последствия, вплоть до заключения и остракизма из общества, он покончил жизнь самоубийством. Это было печально.

Теперь эти подделки являются одним из характерных примеров, как иногда массированная атака фальшивыми древностями может сбить с толку целое научное сообщество. Но в итоге все это раскрывается