Алексей Варламов, ректор Литературного института им. А. М. Горького
Все лекции цикла можно посмотреть здесь.
Молодой Пушкин искал политической свободы. Молодой Пушкин требовал внешней свободы. Пушкин зрелый хорошо понимал, что внешняя свобода ничего не меняет. Идеал свободы переносится вовнутрь, в душу человека. Это очень важное движение его мысли. Молодой Пушкин был бунтарь, в чем-то даже нигилист, в чем-то мятежник, революционер, восстававший против государства, власти. Поздний Пушкин в каком-то смысле примиряется с ними. Он понимает глубину и суть русской истории.
Пушкин пишет знаменитое письмо Чаадаеву, строки, которые, на мой взгляд, в каком-то смысле могут быть выражением той самой национальной идеи, которую сколько-то лет тому назад мы пытались сформулировать: «Клянусь честью, ни за что на свете я не хотел бы иметь иную историю, чем ту, которую дал нам Бог». Это нежелание переменить историю и Отечество кажется мне очень важной пушкинской и вечной русской мыслью, которая должна вдохновлять нас, живущих двести лет спустя после Пушкина, и призывающая нас принимать ту историю, которая у нас была.
Пушкин действительно работал на будущее, думая об этом или не думая, мы сказать не можем. Может быть, и не думая. В конце концов, стихотворение «Я памятник воздвиг себе нерукотворный» говорит именно об этом. Думаю, он понимал свое значение. Но он жил в том мире, в котором жил, жил в своих конкретных обстоятельствах, он жил в своем доме, своей семье. Пожалуй, дом, семья, частная жизнь были ему не менее важны, чем судьба России, судьба Отечества и его грядущее. Он защищал свой дом, он очень любил его, это было самое важное в его жизни, его судьбе. Но, к сожалению, обстоятельства складывались так, что этот дом находился в сейсмической зоне, что у этого дома было много врагов, и реальных, и метафизических.
И дуэль Пушкина, его смерть – это не просто частная история, не просто следствие какой-то интриги, какого-то конфликта, у которого были свои подводные течения. Все это было, все это много раз исследовано. Но совершенно правы те исследователи, которые говорят о том, что в конце жизни Пушкин защищал свой дом. Пушкин защищал свое право на неприкосновенность. Он недаром возмущался, когда, уже будучи женатым, он писал письма жене, и их просматривала полиция. Он возмущался этим, считал, что никто не имеет права вмешиваться в переписку между мужем и женой.
Грубое вмешательство в его отношения с женой, грубое вмешательство в его частную, личную жизнь было самое верное оружие, с помощью которого Пушкина можно было уничтожить. Именно так он погиб, защищая свой дом.
О смерти Пушкина написано очень много. Много воспоминаний, много в этом горького, безутешного, начиная с лермонтовского стихотворения «Смерть поэта», заканчивая, может быть, пьесой Михаила Булгакова «Александр Пушкин». К этой истории трудно что-нибудь прибавить. Но каждый раз, когда или приходишь на Мойку, 12, где умирал Пушкин, проходишь по этим комнатам и слушаешь пронзительную экскурсию, которая читается в этом доме, или оказываешься в Михайловском, видишь могилу Пушкина, ходишь по лесам и холмам, где ходил он, ты действительно реально чувствуешь присутствие Пушкина в мире. Чувствуешь его бессмертие. Об этом очень хорошо написал Довлатов в «Заповеднике». Он как бы снял лишний пафос обожествления Пушкина, который вряд ли бы понравился самому поэту: он был человек ироничный и самоироничный. Но то, что самый жизнелюбивый русский поэт, самый солнечный, самый веселый русский поэт – вспомним Блока: «веселое имя Пушкина» – присутствует с нами, точнее всего в мрачном 37-м году.
Когда очень сгустились русские тучи, когда лилась кровь, было столько беззакония, когда было столько отчаяния в жизни людей, в это самое время Андрей Платонов написал статью с гениальным названием «Пушкин – наш товарищ». Статью, на первый взгляд, отвечающую политической конъюнктуре времени – «наш товарищ». А с другой стороны, как это глубоко – понимать, что на всех этапах русской жизни Пушкин остается нашим товарищем. В платоновской статье были еще такие слова: «Пушкин нас, рядовой народ, не оставил». Я думаю, как бы нам не приходилось трудно в нашей жизни, это понимание того, что с нами Пушкин, что он нас не оставляет, если мы в детстве «укололись» его стихами, если дали в детстве эти стихи своим детям, значит с нами все будет хорошо.