Андрей Григорьев, доктор филологических наук.
Все лекции цикла можно посмотреть здесь.
Сейчас в современном русском языке мы выделяем три склонения существительных и признак выделения склонений — это род и окончания в именительном падеже единственного числа. Например, слово «стол» мужского рода с нулевым окончанием, а «дверь» — слово тоже с нулевым окончанием, но женского рода — это уже другое склонение. А, допустим, слово «стена» женского рода, но с окончанием «а» будет еще одно склонение. Мы видим, как легко определяется склонение в современном языке по этим двум признакам. Но так было не всегда.
В церковнославянском языке мы наблюдаем более древнее состояние языка, когда еще в исторических: праиндоевропейском и праславянском языках склонения выделялись по совершенно иным основаниям. Ни род, ни окончания в именительном падеже не являлись признаком распределения по склонениям и определением, как склоняется, изменяется слово. А выделялись склонения по конечному звуку древней исторической основы, собственно, по конечному звуку тогдашней основы существительных в индоевропейском и праславянском языках.
И так получилось, что в древности склонений было значительно больше. В совсем древний период раннего праславянского языка выделяется целых шесть склонений. Конечно, основные склонения — то, что в современном русском языке I, II, III — существовали и исторически, но, кроме этого, некоторые группы слов изменялись по-разному и выделялись в особые группы склонений. Допустим, слова, которые вроде бы в современном языке ничем не отличаются от основной группы слов, то есть слова типа «сын», «дом», «пол», «верх», «мед», «вол». Эти слова для нас грамматически совершенно не отличимы от слов типа «раб» или «стол», а тем не менее исторически это были разные склонения. Все потому, что исторически у них был разный конечный звук основы. Или, допустим, слова на «ов» или на «ва», типа «свекровь», «кровь», «любовь», «морковь», «буква», «тыква» — исторически это тоже было особое склонение.
Эта древняя система начала разрушаться в праславянскую эпоху. В древнецерковнославянском она еще существовала: все эти парадигмы, то есть системы форм для каждого склонения, еще примерно соответствовали древним образцам, но, конечно, уже было взаимовлияние склонений и утрата некоторых из них: слова начинали изменяться по более, так сказать, продуктивным типам. Где было очень много слов, в язык приходили новые слова, приходили именно в так называемые продуктивные склонения. Так в современном языке у нас сложилась система трех основных склонений. А в церковнославянском есть еще и некая архаическая черта: помимо трех русских склонений: мужского, женского и среднего рода, есть группа слов типа «стол» и «конь», «село» и поле«, у нас они относятся ко II склонению, но в церковнославянских грамматиках обычно считаются I склонения. Это продуктивная, включающая много слов, группа, поэтому она идет первой. Собственно, в академических грамматиках русского языка тоже часто можно встретить, что это именно I склонение.
Слова женского и мужского рода типа «стена», «земля», «юноша» — в церковноцерковнославянских грамматиках это II склонение. И слова женского рода, и некоторые слова мужского рода, например, «дверь», «радость», «путь» — это слова III склонения. Но архаическая черта — это так называемое IV церковнославянское склонение, куда входят слова, которые в косвенных падежах на один слог длиннее, чем в именительном. Например, «небо», а во множественном числе в русском языке можно увидеть форму «небеса». В церковнославянском языке это особая форма с суффиксом «ес» встречается еще и в единственном числе, то есть «небо» — «небесе» (т. е. кого-чего?), по-русски «небо», а по-церковнославянски «небесе». «Имя» — «имене», «мать» — «матере» — эти слова, как получилось исторически, принадлежат к IV склонению. У них особое окончание «е» в родительном падеже (нет кого-чего?): не — «неба» или «матери», а «небесе», «матере», «свекрове» и так далее. Это IV склонение — особенность церковнославянской грамматики, а уже в русском языке они распределились по продуктивным типам. «Мать» и «дочь» ушли в современное III склонение, «небо», хотя и имеет особенность «небеса» (как «чудо» — «чудеса»), теперь тоже считаются II склонения, только с особенностью, когда во множественном числе появляется дополнительный суффикс «ес».
А некоторые слова, такие, как «имя», составляют особую группу разносклоняемых слов. Если задуматься, в современном русском языке к трем склонениям тоже добавляются разносклоняемые слова типа «имя», «пламя», «племя» и подобные, которые исторически и составляли особое IV церковнославянское склонение. То есть, как мы с вами видим, система соотносится значительно больше, чем мы думаем.
Или, например, твердая или мягкая разновидность: слова типа «стол» и «конь». Конечные согласные основы твердые или мягкие. В русском языке такое тоже есть, но в нем окончания при системе форм одинаковые, то есть «нет стола», «нет коня», «к столу», «к коню» и т. д. А в церковнославянском и еще древнее, в древнецерковнославянском и старославянском, в твердой и мягкой разновидности окончания были разные. Это явление тоже представлено в русском языке. Слова-исключения на «ий», «ия», «ие». Мы говорим «Мар-ия», «зем-ля», но «о ком, о чем?» — «о земле», но «о Марии». Склонение одинаковое, а окончания разные. Слова на «ий», «ия», «ие» в русском языке наследуют церковнославянскую особенность — окончания так называемой мягкой разновидности. На самом деле, если мы вдумаемся, эти явления вполне представлены в русском языке, надо их только увидеть и соотнести между собой. Следы древней грамматической системы в современном русском языке помогут нам лучше понять древний церковнославянский текст.